Ах, если бы я могла, я бы повесила себя в темный нафталиновый шкаф на вешалку. А еще лучше, скрутила бы себя как дырявое ватное одеяло, и затолкала шваброй в глухие антресоли. Сверху бы положила старые вязаные носки и забыла бы про себя. А потом лежала бы, свернувшись в тугие кольца, высунув любопытное ухо, поджав под себя озябшие ноги и слушала шаги и шорохи посторонних людей. Спала бы тревожным сном, заболела бы ангиной от сквозняков, покрылась бы паутиной, но не проронила бы ни звука. Чтобы только надеятся, чтобы только ждать, чтобы только не убедиться в том, что меня никто не ищет.