Закончив работу где-то в районе трех ночи, нормальный человек идет баиньки. А ненормальный хватается за пишущие и рисующие предметы, повергая себя в пучины самоанализа и мук творчества. Опытный метод древний, бабушкин. Берешь что-нибудь графическое, чур, не планшет, не мышь и не чего-нибудь там еще компьютерного - только натуральное и ощутимое. Бумагу берешь, создаешь максимально спокойную обстановку: чтоб никто не бродил, в уши не дул и не портил настроения. И пошел полный фри е майнд. Без тормозов. Как рука велит, как голова подсказывает, как сердце чует. Я на свой фримаймайнд угрохала пять с половиной часов. Ощущения как после бурных страстей - все ломит, усталость дичайшая, но такое наслаждение и нега в каждой клеточке, аж коленки дрожат. Смотрю я на этот дурдом в чистом виде, и будто в зеркало. Анриал. читать дальше P.S. Пользуясь случаем, хотелось бы передать привет родной 147-ой художественной школе. P.P.S. Там, внизу на крыше мальчик с девочкой целуются.)))
Обещанное про женщин сейчас будет. Значит так. Мой маленький друг, если ты уже довольно давно ошиваешься в этом таинственном и шизоидном месте, и до сих пор не утрудился поглядеть в эпиграф этого шизоидного и таинственного места, то у меня для тебя есть две новости - одна хорошая, вторая, как водится, плохая. Новость номер один - тебе плевать на латынь. Но. Латынью увлекаются всяческие задротs, и вообще, кому нужен мертвый язык? Медикам, юристам и римским папам. Ты не медик, не юрист и не римский папа? Поздравляю тебя, дольше проживешь. И это хорошая, отличная новость! "Femina nihil pestilentius" переводится как "нет ничего пагубнее женщины". И это плохая новость. Потому что правда. Жила-была одна девушка. Хреново жила. Муж ее бросил с маленьким ребенком. Бывает, чего там. Мечтала девушка о принце, как и все девушки мечтают. И принц случился. Офигительнейший француз, который втрескался в барышню по самые помидоры. Вот как увидел - так и обмер натурально, и понял, что именно такая белорусская женщина была предметом его онанистических грез в тревожном французском отрочестве. Француз немедленно околдовал белорусскую женщину, взял ее в жены и увез на свою историческую родину. В Париж тоись. Завидуете, да? А я не завидую, например. Не хочу в Париж и хоть ты тресни. Даром он мне не нужон. Ну да хрен с ним, с Парижем. Белорусская женщина каталась в надежных французских руках как сыр в масле, была обожаема и регулярно удовлетворяема. По всем пунктам. Но чего-то затосковала по родным местам и запросилась на волю, в пампасы. Французский муж, удовлетворив ее еще разок напоследок, отпустил любимую женщину с ребенком в Минск. Любимая женщина, понаехав в Беларусь, в первый же вечер оставила ребенка с бабушкой, махнула в какой-то клубэшник, там надралась в сопли, и, пребывая в состоянии огурца, была удовлетворена в близлежащих кустах. Удовлетворена в грубой форме. В коленно-локтевой форме. Наутро любимая женщина обнаруживает на соответствующих местах однозначные гематомы и синяки - ну знаете, да? А французский принц аккурат в тот же день должен приехать. Что делает фемина наша, значит, которая пестилентиус. Она берет в дрожащие похмельные руки ребенка и едет на каток. Там демонстративно шлепается и бухается на колени и локти. Приезжает француз, вечером хочет отдать супружеский долг, и видит все это великолепие на туловище жены. Начинает страдать и бухтеть. Ну французы они ж тоже не дураки. Назревает межнациональный скандал. В скандал вмешивается ребенок. Говорит: "А не пошел бы ты, французский папа, в жопу? Мы с мамой на каток ходили, мама там падала. Вот тебе и источник синяков и кровоподтеков, идиот жабоедский". Француз потом долго извинялся. Круто, да? Да, и вот еще что. Искренне надеюсь, что эта песня съест ваш мозг. Так же, как мой съела. Думаю про тебя.
Меж тем история с подарком и ароматной коробочкой продолжает бурно развиваться. Подарок не хотят выпускать из страны, мотивируя это тем, что он итить - культурная и антикварная вещь. Это мне так в головном почтампте сказали. Я настырная женщина. И вообще считаю, что конверты, бандероли, посылки и прочие картонки с собачонками крайне приятно получать из рук пахнущего морозом и ветрами дальних странствий постмэна. Или вумена. Гендер уж без разницы. Настырная женщина пошла в районное отделение почты. Замудоханная тетка из стеклянного окошка уныло спросила меня, что это хрень такая. И тут во мне приключился минутный внутренний бой совести, неуправляемого и крайне вредного для жизни желания всегда, везде, всем говорить правду, и ничего, кроме правды, с бабской хитростью. Победила бабская хитрость. Е-е! И я сыграла с теткой старую добрую лингвистическую шутку, умело оперируя которой еще в школьные годины можно было жить припеваючи и прогуливать уроки. Давно замечено и проверено, что концентрация индивидуумов, словарный запас коих можно смело назвать, собственно, словарным запасом, а не словарным складом, словарным погребом или даже словарным чуланом, весьма и весьма в плачевном состоянии. Увы, друзья - тупых ебланов вокруг пруд-пруди, если без выкрутасов изъясняться. И горевать над этим совершенно бесполезно. Этим, друзья, нужно пользоваться. Так вот про школу. Ежели вдруг приключалось неотложное дело, которое ну никак не входило в консенсус со школьным расписанием, можно было на урок физкультуры не ходить. А потом, по пришествии, когда учитель-злыдень вознамеривался опорочить тебя перед всем классом и назвать - о, боже - разгильдяем, нужно было распахивать глазищи и с оттенком легкой грусти произносить: "Ездила в стационар. За эпикризом". Учитель как-то терялся и умолкал. Потому что что? Правильно! Был тупым ебланом. Или еще совсем весело бывало смущать физрука. Когда вдруг не хотелось бегать, метать, прыгать через козла, можно было подойти к нему и на ушко стыдливо пришептывать: "Вы извините, я сегодня не могу. У меня... ИНФЛЮЕНЦИЯ". И обязательно покраснеть. Было видно невооруженным глазом, что единственной ассоциацией у учителя в связи с этим словом случалась реклама женских гигиенических средств. Ввиду схожести окончаний. Так и с сегодняшней теткой. На вопрос: "Что это за хрень такая?", я, поглядев на нее как на ... ну вы поняли, изрекла возмущенно: "Это же эстамп! Дагерротип!" "Аааааа", - ответила тетка и оформила все в лучшем виде. Любите русский язык, мои маленькие друзья. И будет вам счастье.
Ой, вот знаете, лично меня ничто так не веселит, как собственная дурость. Натворишь чего, а потом сидишь, ржош с себя, и думаешь "ну не дура, а?" Притащилась ко мне вчера Ленка в гости. Мы погрустили, чаев нагонялись, скучаем, значит. Ленка смотрит на мой стол и видит красивую коробочку. Маленькая такая коробочка для ювелирных украшений. Темно-синяя, а внутри обитая белым атласом. Милейшая вещица. Лежит она на моем столе за тем, чтобы я в ней на следующей неделе отправила хорошему человеку подарок. Ленка оживляется, огонек в глазах заблестел. "Давай, - говорит, - мы в эту коробочку напшикаем твоей туалетной водой. Ну, чтобы получатель открыл коробочку, а из нее тобой кааааак запахнет. Здорово, да?" Я подумала: "И вправду круто". "Иди, - говорю, - в ванной бери воду туалетную, а я пока нам чаев еще захимичу". Прихожу с чаями. Коробочка на столе. Закрытая. Ленка довольная. "Ну что, - спрашиваю, - давай произведем сие аморальное и бессмысленное действо?" А Ленка отвечает: "А я уже туда пол-флакона захерачила. И закрыла. Чтобы не выветривалось. Идти-то подарку долго". Я когда открыла коробочку, поняла, что все пропало. За три секунды я увидала Третий Рим, успела пообщаться с Джимом Мориссоном, и узрела планету Земля из космоса. Эту туалетную воду когда-то дарил один крайне влюбленный в меня мудак. Видимо, с коварным замыслом, что если от меня будет разить этим, то ко мне ни один мужчина не подойдет ближе, чем на метр. А если и отважится, то с риском для здоровья. Она у меня стоит в меркантильных целях - я когда полы мою, один пшик развожу на семь литров воды. "Ты что, скотина, натворила???" - ору я на Ленку. "Теперь получатель будет думать, что я живу в одеколоне, пахну одеколоном, и мое настоящее имя - Одеколон Владимировна". "Да ну, - заволновалась Ленка, - пока дойдет, успеет проветриться. Легкий оттенок останется только". Ага, щазззз. Если я отправлю подарок в этой коробочке, то смогу отслеживать его перемещения по СНГ путем просмотра новостей. Сначала нам покажут сюжет о том, как от загадочного недуга перемерла вся белорусская почта. Потом с рельсов сойдет поезд, везущий милый сувенирчик куда надобно - машинист, потерявший сознание, не справится с управлением. А вот когда в один прекрасный день адресат не выйдет со мной на связь, я буду знать, что посылка дошла - счастливый обладатель не выходит на связь из-за своего местонахождения в больнице скорой помощи с ожогом верхних дыхательных путей. Проще и гуманнее сразу слать сибирскую язву, я считаю.
И сижу я такая. В глуши Полнейшей. Ни слова вокруг, ни души. За окном машина чуть шинами прошуршит, Гипотетические малыши Наши Могли бы седьмой сон пересматривать уже. На столе учебник с "жи-ши". И пастельные карандаши. Ты бы по комнате в тишине Чуть слышно, шлепая тапками, пробирался Ко мне. "Не дыши", - Сказано было шепотом. "Рассмешил, - как же так - "не дыши"? В камыши Моих непослушных кудряшек Зароешься. Причеши пальцами левой руки. Шуршит одеяло. "Скажи, Веришь ли ты в ощущение полного счастья?" "Тебе - верю. Ты только дыши".
Хотелось бы, конечно, нагло солгать и назвать эту фотограмму как-нибудь загадочно и куртуазно. Например, "Парамонова - вид с позиции мужчины". Но хрен там. Всего лишь "Парамонова - вид сверху с позиции Слона, вскарабкавшегося на диван".
Нестерпимо захотелось в этот поздний и уютный час рассказать вам что-нибудь крайне смешное и незлобливое, мои маленькие друзья. Помнится, был у меня рабочий дневник неизлечимо-больного по онкологической линии мужчины. В комменте к очередному душераздирающему посту милая девушка писала неизлечимо-больному(!!!) по онкологической линии(!!!) мужчине:"Все будет хорошо. Вы главное помните, что я - всегда где-то рядом с вами". Чудесные альтруистические порывы. И все бы ничего. Да только логин у отзывчивой барышни был "Мучительная смерть".
1. Автор грассирует. Нет, ну не то, чтобы я говорила "гыба кагась г`ебет бгассом чегез озего". Нет. Но слов "перепелка" и "предиката" в устной речи я стараюсь избегать. Первого по понятной, логопедической причине. Второго потому, что я до сих пор не знаю, что это за херь такая - предиката. В глубоком юношестве сия оказия служила поводом для комплексов. Сейчас я научилась видеть в этом некую изюминку и пгелесть. И не только я. 2. Автор всю жизнь мечтал научиться играть на каком-нибудь музыкальном инструменте. Помнится мне, еду я маленькая в троллейбусе, а взрослый татуированный дядя смотрит на мои руки и говорит: "Малыш, ты будешь либо скрипачом, либо вором. С такими-то пальцами". Увы, мечта осталась мечтой. И знатно играть я научилась разве что на дудке мужского самолюбия. Тут я виртуоз. Хуле. 3. Сейчас два часа дня, а автор пьян в хлам. В дым. В жопу, ладно. Когда мне очень хорошо, или очень плохо, я автоматически напиваюсь. Это либо усугубляет, и я рыдаю над винампом и над своими фотками трехлетней давности. Либо я резвлюсь в пределах квартиры как горная лань, роняя этой самой жопой табуретки, и стесывая эту же жопу об углы. Результат обыкновенно приключается един - я с сексуально опухшими губами пью на кухне минералку и зарекаюсь. 4. Автор любит своих друзей. Больше всего на свете. Мужики - явление приходящее и уходящее. А мои девочки - мое все. Мы - одна дурная на всю головушку камарилья, дарящая друг дружке на день святого валентина розы, а на день восьмого марта наборы "Сделай сам магнитики на холодильник". А потом мы обычно валяемся одной дружной элегантной кучей на диване и трем про мужиков. Девочки жыш. 5. У автора талия в обхвате составляет писят восемь сантиметров. А?! А?! 6. Автор безнадежно и трепетно влюблен в Ленина. Того, кто сводит меня в мавзолей, я автоматически возведу в ранг особ, приближенных к императорской особе, и буду любить всю жизнь. И будет у нас союз нерушимых и свободных. Я серьезно, кстати. 7. Когда автор передвигается по городу, у него в ушах всегда есть музыка. Потому люди вокруг порой неадекватно воспринимают улыбки или притопывания ножкой. Наушники обыкновенно бывают скрыты волосами (натурально рыжего цвета, ни разу в жизни не крашенными), и шкрябающий стекло троллейбуса пальцами, обтянутым кожаными черными перчатками, автор, затосковавший вдруг по "скажии-и-и-и, что я ее люблю, без нее вся жизнь равна нулю-ю-ю-ю-ю", вызывает недоумение иных пассажиров. Ну и хер с вами, серые обыватели. У меня своя реальность. 8. Автор чота в ступор впал только что от того, что не может придумать следующего факта. Что ой как свидетельствует о том, что автор самоанализом редко занимается. В чем дурак и дилетант. Люблю себя в ванной полной пены, и тыкать пальцем левой ноги в краник с холодной водой. Палец замерзает, а я его потом в пену и он едва ли не шипит. Офигенный, конечно, факт. Но эротишно. 9. Однажды с автором случился страшный случай. Автор шел по темной ночной улице домой от остановки общественного транспорта. Сзади раздались тяжелые шаги. Автора нагнал незнакомый мужчина, обхватил ту самую талию огромными ручищами, поглядел в авторские глаза, и поцеловал в губы. Отпустил, сказал: "Прости, можешь меня ненавидеть, но я не могу так больше без тебя", взял авторскую руку, поцеловал каждый палец, отпустил, и ушел. Автор пришел домой и часа три мылся в душе, оттирая каждый палец мочалкой. Так противно мне не было еще никогда в жизни. 10. Любимой игрой автора в детстве было то, что он олень.
Когда я думаю о тебе, мое тело начинает источать запах абрикосов. Господи, а я целый день хожу-думаю - чем это так гадко пахнет. Я не люблю абрикосы. Не ем их совсем. Они лохматые и у меня от них мурашки. Я научусь пахнуть по другому при одной только мысли о тебе. Например, жареной картошкой. Или полынью. Или яблоками. Или как яд змеиный пахнет. Или что ты там еще любишь.
Ну что, закончить начатое - святое дело. Вторая, стало быть, попытка. Второй раз за период бесполезного, но крайне приятного прожигательства времени в этом уютном бложике, меня накрывает смутное чувство. Высокое чувство. Странное чувство. Опасное и оргазмически неописуемое. Влюбленным наше величество изволило было. В дайри, значит, юзера. Как школьник по ночам не сплю, терзаюсь. Ни фото его не видала, о семейном положении ни сном ни дудухом. А оно и не важно все это. Я ж платонически. Хоть и с эротическими фантазиями.
Это не StevenEven Потому что он был первым разом. Года два назад. Но потом StevenEven от меня отписался, чем разбил сердце и впал в немилость. Такая вот я суровая женщина.
И не opossum это. Потому как быть влюбленным в Опоссума - это попсня. Да мне и не 15 лет уж давно. Я его как человека уважаю. Привет, Паша!
И уж не bokonist это совсем. Потому что быть влюбленным в бокониста - это самая попснявая попсня на свете. В Бокониста не влюблялся только самый ленивый юзернейм. Попснявее этого чувства может быть только Таня Буланова образца 1992-го года.
lloss и Loss - и ни в вас нифига. Связался со слоном - изволь выложить на стол гендерную принадлежность. И под корень. Навсегда.
Если б это приключился Винни, я бы, пожалуй, сразу пошла и удавилась как-нибудь изощренно. Может быть пионерским галстуком. Потому что Винни я боюсь. И любовь к нему - де-факто аустерлицкое сражение. Влюбленная женщина в роли Наполеона, ясен пень. Когда в ленте вижу новый пост Винни, рефлекторно отбегаю от монитора на пару метров. Во избежание.
Foul thing - не объект. Хотя вот зря, пожалуй. Не было бы ничего прекрасней, чем озадачиться (озаботиться?) Foul thing. Ему можно было бы пачками слать страстные умылья, а он бы смущался. И еще почему-то его хочется накормить и обогреть. Черт знает почему, но факт.
Стоп. Чота я разогналась. Эдак вся интрига пропадет. Целую тебя в нос и во все прочие места, мой драгоценный возлюбленный.
Второй раз за период бесполезного, но крайне приятного прожигательства времени в этом уютном бложике, меня накрывает смутное чувство. Высокое чувство. Странное чувство. Опасное и оргазмически неописуемое. Ай, чего я как дура. Сейчас опять пущусь в какие-то нагромождения словесных форм и конструкций. Знаете, я порой как углублюсь, так потом минут через пять после начала писанины сижу, пялюсь в предложение, ищу - где конец того сложносочиненного-сложноподчиненного сорок шестого внедренного в общий замысел куска, который вот-вот весь этот монолитный абзац сделает во сто крат краше и милее сердцу читателя, пройдет током через все его конечности и подведет евойный разум к основной мысли, коя обычно теряется после пары десятков первых слов, но чаще всего безрезультатным сей процесс оказывается, потому как максималистам и сластолюбцам всего сочного и многослойного (включая торт наполеон и цыганские юбчонки) вроде меня, завсегда сложно останавливаться на достигнутом и написанном. Фак. Ну вы поняли. P.S. И ведь всего-навсего хотела в любви признаваться дайри-юзеру, а вышло вона чо.
Если я когда-нибудь попаду на страшный суд, то по законам джунглей меня будут судить все, кому я сделала какую-нибудь гадкую бяку при жизни. Эдак я про это призадумалась, и живо вообразила разношерстную очередь, выстроившуюся дабы бросить в меня камень презрения. Или еще какой-нибудь камень - не петролог я, и уж не петрограф тем паче. Первым делом меня будут судить дворники. Дворникам я столько крови попортила, что караул. Есть у меня латентная мания, которая после определенного количества возлияний переходит в активную фазу. Я люблю бить посуду. На улице. Я бью бокалы, которые благоразумно выношу из дома. Бутылки бью. Если посуду нельзя разбить, я ее рву на мелкие кусочки и разбрасываю. Вторыми в очереди будут деревья. Однажды в порыве ревности я часа эдак за три выкорчевала двадцать пять деревьев. Молодых и сильных корнями. Хотя нет, деревья мне кармически уже отомстили - на следующий день после этой мощной прополки я сломала ногу. И я не ропщу! Нет! Спасибо дриадическим высшим силам, что решили ограничиться возмездием моих конечностей не в пропорции один к одному. Еще в очереди обязательно будут солдаты. Много-много солдат. Тех, которые проходили срочную службу в фанипольской части в 1998-м году. По роковому стечению обстоятельств у меня рядом с этой частью приключилась дача. А на даче приключился мальчик на мотоцикле Ява. Эх, как же славно было гонять по ночам мимо части под рев мотора и орать в сторону сонных казарм: "Ну что, не спится????" Раз шесть гонять за ночь. Да. Вдумайся, товарищ. И не борзей по жизни.
Нельзя верить людям. "Возьмите шесть минут! Ну возьмите шесть минут!" А в итоге что? В итоге я выписываю эту гневную ламентацию стоя и без трусов. Сожгли, сожгли самое дорогое на свете. Ладно я - переживу как-нибудь. А что человечество в отдельных лицах будет делать с этой моей сгоревшей в солярии попой? Охохонюшки... Да я сейчас любому примату конкурент...
Я редко цитирую всяких там людей. Зачем мне чужие гениальные мысли, если у меня своих полно? Но порой все же приключается, что буквально одна фраза трогает меня за что-то интимное - в нижней области живота; говорят, именно там душа гнездится - и терзает, натурально терзает без устали. Вот Маленький товарищ Микки-Маузер написал: "Да, кругом пиздец. Но я тебя: а) никуда не отпущу и б) спасу. Поэтому утыкайся и лежи тихо". Робяты, я не знаю как там у вас, у мальчиков, а как по мне, по девочке, так этой фразой можно не то, чтобы города брать, а любую женщину заиметь. Причем во всякой форме. Я опять-таки о метафизических позах. В этом есть все. Для начала там есть "пиздец". Всиленая опасносте!!! Какая авансцена может послужить более прекрасным антуражем для покорения сердца прекрасной дамы? Да никакая. Пиздец - как много в этом слове для уха русского слилось. Для женского уха еще больше слилось. Ибо пиздец у нас у каждой свой. Есть место для фантазии и литературных реминисценций. Но в любом случае есть ты - маленький нежный дрожащий комок плоти (тьфу, да что ж такое) и есть реальная угроза твоей нежности и дрожащности - дрожащести - дрожению (нужное подчеркнуть). Для продолжения там есть "никуда не отпущу" и "спасу". Дорогая потенциальная феминистка-многостаночница. Если ты вдруг читаешь эти строки, учти: можешь впаривать кому угодно свою самодостаточность. Но мы-то знаем, что долгими темными ночами ты жуешь сопли и грезишь о том, чтобы тебя кто-то куда-то не отпустил и спас. Не баись. Это нормально. Для финала там есть "утыкайся и лежи тихо". Что может сравниться с удовольствием уткнуться в кого-то и дышать ему в плечо так, чтобы под свитером жарко становилось? Ни-че-го. И лежать. Лежать тихо... Ну это уже мое личное. Ибо спать хочу безмерно. К чему сие, собственно. Это подло. Почему мужчина вдруг взял, да и озвучил этот предел мечтаний женского естества? Я так не играю. Хочу знать фразу, которой можно было бы сразить наповал мужчину. Очень нужно, правда.
Танцевала что-то а-ля полонез под кельтские напевы и приговаривала, что в прошлой жизни наверняка была принцессой. Он глядел в телевизор и на полном серьезе твердил, что прошлой жизни не бывает. Органика, молекулы, атомы - все телесно. Бездушно. Никаких высоких сфер и реинкарнаций. Плюнула. Сказала, что слегка обшиблась, и в прошлой жизни была не принцессой, а профурсеткой. Сменила кельтские напевы на "Ю кен лив ё хет он", и стала тереться задницей об обои. Заткнулся про свои физики-шмизики, уставился на меня и стал пускать слюни. Вот так идеализм в очередной раз победил материализм.